Лабиринт размышлений
© Ю. А. КОЖАЕВА
…Восторг внезапный ум пленил
[Ода на взятие Хотина
М.В. Ломоносов]
Каждый из нас — это мир целый мир, полный тайн и загадок. Как лабиринт, по которому бредет и бродит наше сознание, наш мозг, наша душа, наш дух… Когда я впервые увидела живописную работу Владимира Зенина «Портрет Ломоносова», выполненную в технике (???), что-то невыразимо объемное, многослойное, глубоко сокрытое остановило и приковало всё моё внимание. Это было похоже на магию, на волшебство. Я не могла оторвать взгляд от взора ученого, смотрящего на развернутый перед собой свиток бумаги. Возможно, это карта или некие чертежи, содержание которых художник нам не раскрывает, оставляя нашему воображению дорисовывать, дописывать, додумывать предназначение светло-серых прожилок вертикалей на белом развернутом полотне. Ломоносов изучает рукопись, взгляд его направлен на неё, но в тоже время устремлён совсем в иные пространства. На полотне изображён миг, когда учёный размышляет. Он погружен в свои мысли, его взгляд — это центр картины. Всё наше внимание направлено к размышляющему взгляду учёного.
Песчинка как в морских волнах,
Как мала искра в вечном льде,
Так я, в сей бездне углублен,
Теряюсь, мысльми утомлен.
Карта мира за спиной Ломоносова, словно нимб святого. Он в центре мировой окружности, в центре мира, похожего на лабиринт. Неясные
пунктиры широт, долгот и параллелей, словно тонкой паутинкой окутали светлое чело ученого, на котором тенью пролегла печать печали.
Я долго размышлял и долго был в сомненье…
О Боже что есть человек?
Что ты ему Себя являешь,
И так его ты почитаешь,
Которого толь краток век.
Когда бы смертным толь высоко
Возможно было возлететь…
Ученый изображён на лучезарно глубоком синем фоне, но эта синь так глубока, что напоминает не столько небо, сколько Космос, глубокий вечный космос. Непознаваемое притяжение холодной глубины неведомого пространства…
Открылась бездна, звезд полна,
Звездам числа нет, бездне дна…
Теплота песочного цвета как раскаленный добела цвет пустыни, иссушающая жажда вопросов, вопросов бесконечных. Жажда успеть. Успеть понять эту синюю глубину. В ней источник утоления жажды познания. И даже есть инструменты для этого — вот они висят по обеим сторонам от ученого: циркуль, транспортир, линейки…
Что есть ли на земле от высоты смотренье;
Или по слепоте без ряду всё течёт,
И промыслу с небес во всей Вселенной нет.
Однако, посмотрев светил небесных стройность,
Земли, морей и рек доброту и пристойность,
Примеры дней, ночей, явления Луны,
Признал, что божеской мы силой созданы.
Ломоносов и вправду Святой Апостол Науки. Служитель муз научных истин. Поэзия ему помогала подняться выше логики, выше суждений и расчётов, объять необъятное. Недаром до конца дней своих он мечтал построить единую систему мира, систему мироздания.
Я тайности свои и небеса отверзу,
Свидения ума священного открою.
Я дело стану петь, несведомое прежним!
Ходить превыше звёзд
Влечёт меня охота,
И облаком нестись,
презрев земную низкость.
Изложение научных трактовок физических процессов в стихотворной форме неслучайно. Ломоносов непросто рифмовал трактат. Научная картина мира «растворена» Ломоносовым в поэтической эмоции. Его поэзия — метафизический трактат картины мира, где он как ученый уже не властен, где
…устами движет Бог; я с ним начну вещать.
Санкт-Петербургский
государственный университет